Игумен Филипп (Филиппов), руководитель медицинского отдела Сыктывкарской и Воркутинской епархии, врач.
Среди различных преступлений против человечности и человечеств существует одно, тяжесть которого очевидна и не требует доказательств - фетальная терапия.
Фетальная терапия представляет собой новую изощренную разновидность людоедства. В ее основе лежит изъятие и использование тканей плода (fetus - лат. «плод»), - уже сформировавшегося в чреве матери ребенка, жизнь которого искусственно прерывается на поздних сроках беременности. Из фетальных - зародышевых - тканей головного мозга, половых желез, поджелудочной железы, печени и т.д. изготавливаются новые «лечебные» препараты. Предполагается, что переработанная «биомасса» из тканей человеческих тел представляет собой уникальное средство широкого спектра действия: от лечения синдрома Дауна и болезни Паркинсона - до бесплодия и импотенции, заболеваний нервной системы, поражений головного мозга, почек, а также средство омоложения стареющего организма, включая использование фетальных тканей в косметических целях. Развернута рекламная компания новым «средствам» лечения (см. бюллетень РАМН «Экспериментальная биология и медицина», в изданном приложении «Трансплантация фетальных тканей и клеток»).
Фетальная терапия относится к разряду трансплантологических манипуляций. Тем не менее, она в корне отличается от методов обычной трансплантации, при которой пересаживаются органы или умерших людей, не протестовавших против забора их органов при жизни, или добровольных доноров, дающих на это свое согласие. Лечению с помощью частей тела человеческих эмбрионов предшествует их предварительное убийство, совершенное вопреки всяким нравственным нормам и никакая предполагаемая польза от фетальной терапии не может оправдать убийство(аборт), а аборт не может рассматриваться как нечто, приносящее пользу, поскольку эта польза будет сродни каннибализму, который не могут оправдать никакие жизненные обстоятельства, даже голодная смерть.
С нравственной точки зрения распространение данного вида «лечения» свидетельствует о глубокой нравственной поврежденности и моральной деградации людей, к нему прибегающих. Фетальная терапия - предельно антиобщественное явление и циничное извращение предназначения медицины. Вред внедрения фетальной терапии для нравственного здоровья общества заключается также в том, что создает видимость якобы нравственного оправдания такого зла, как аборт - убийство нерожденных детей.
Фетальная терапия предполагает признание обществом целесообразности использования умерщвленных детей, убитых на поздних стадиях беременности, что подпадает под статью 105, п. 2 Уголовного Кодекса РФ «Об умышленном причинении смерти «в целях использования органов или тканей потерпевшего».
Помимо уголовного кодекса действие, так называемых «фетальщиков» противоречие со статьями закона «Трансплантации органов и (или) тканей». Как известно, первичной площадкой фетальной терапии в России было АООТ «Международный институт биологической медицины», учредителями которого помимо Центра перинатологии, акушерства и гинекологии Министерства здравоохранения России, является еще фирма Bio-Cell-Cellular Rescarch Orrganization (BCRO). Сначала она была зарегистрирована в Великобритании, а потом прошла перерегистрацию в Ирландии. Но каким образом фирма, делающая бизнес на аортном материале, могла быть перерегистрирована в Ирландии? Ведь в этой стране все виды абортов запрещены. Фирму BCRO (она имеет 51 процент акций в уставном капитале «Международного института» представляет в России доктор Молнер. И его диплом доктора медицины был легализован консульским управлением Министерства иностранных дел России в январе 1992 года. Несмотря на то, что в 1991 году ему было отказано в восстановлении лицензии на право лечебной практики в Америке (в штатах Иллинойс, Техас, Аризона, и Калифорния). Применять метод имплантации эмбриональных тканей Международному институту биологической медицины в 1992г. разрешил заместитель министра здравоохранения РСФСР Ваганов. Но, опять же, почему все эти медицинские эксперименты совместное предприятие проводит не по Закону, а по письму, текст которого на все депутатские запросы так и не был предъявлен?.. Может быть, потому, что по закону этого делать просто нельзя? По действующему законодательству, во-первых, «забор и подготовка органов и тканей человека разрешается только в государственных учреждениях здравоохранения. Под определение «государственного учреждения» акционерное общество никак не подходит. Это по сути, частное коммерческое предприятие. Да и еще: основная доля уставного капитала - у иностранцев.
Во-вторых, «органы и ткани могут быть изъяты у трупа для трансплантации, если имеются бесспорные доказательства факта смерти, зафиксированного консилиумом врачей-специалистов». Кроме того, заключение о смерти может быть дано лишь на основании констатации гибели всего головного мозга. Но разве мозг новорожденного мертв? В 20 недель ребенок уже шевелиться, прослушивается сердцебиение, т.е. все критерии живого существа на лицо.
В- третьих, изъятие органов и тканей для трансплантации не допускается у живого донора, не достигшего 18 лет. При фетальной терапии препарируют младенца, в настоящее время жизнеспособным считается младенец в возрасте 22 недель, весом от 500 г.
Применение фетальной терапии создает трупный младенческий бизнес, приносящий лжеврачам огромные прибыли. Развитие «рынка» фетальных тканей неизбежно будет способствовать еще более широкому распространению фетальной терапии, коммерциализации и легализации абортов, в том числе и поздних. Смерть растет в цене за счет обесценивания человеческой жизни диким утилитаризмом.
Нельзя не обратить внимание на две принципиальные позиции:
1. С научной точки зрения эффективность фетальной терапии нельзя считать доказанной, а побочные действия окончательно выявленными. Но если даже предположить суперэффективность «терапии» с помощью частей тела умервщленных человеческих эмбрионов, она сродни каннибализму.
2. Как свидетельствует современная наука (а Церковь считает так на протяжении всей своей истории), жизнь человека начинается с момента зачатия. Принцип утилитарного использования не может быть распространен на человека, так как статус человеческой жизни даже на эмбриональной стадии не равен статусу вещи, животного или растения; эмбрион уже является человеком. Придание органам и тканям человека, отделенных от организма, статуса «лекарственных средств» имеет своим логическим следствием признание возможности их купли-продажи, что противоречит Декларации Всемирной Медицинской Ассоциации «О трансплантации органов и тканей человека» (1987 г.) и закону РФ «О трансплантации органов и (или) тканей человека» (1992 г.).
С нашей точки зрения церковно-общественный совет по биомедицинской этике должен присоединиться к многочисленным протестам международной и российской общественности, содействуя тому, чтобы применение фетальной терапии было запрещено законом в нашей стране.
> В нашем интернет-магизине нереальные сезонные скидки,
На съемках очередного выпуска телепрограммы «Дело принципа» на тему «Школа. Молодые нравы», мы взяли интервью у председателя комиссии Мосгордумы по здравоохранению и охране общественного здоровья .
Людмила Васильевна известна, в частности, своей принципиальной позицией по недопущению теле-трансляции пресловутого шоу «Дом-2: построй свою любовь». Судебным решением эта программа уже запрещена к показу в дневное время.
Кроме того, наши либерал-демократы, радеющие за сексуальное просвещение и пропаганду безопасного секса, в т.ч. и в школе, сильно расстраиваются от законодательных инициатив депутата Мосгордумы Стебенковой, направленных на то, чтобы «бороться с распространением ВИЧ-инфекции посредством пропаганды воздержания и супружеской верности».
Среди расстроенных, по нашим сведениям, даже Екатерина Филипповна Лахова , возглавляющая Комитет Госдумы РФ по делам женщин, семьи и детей.
Лахова была инициатором нового закона о лекарственных средствах , который был принят Госдумой в 3-х чтениях, но отклонён Президентом России. Новым в законе стало то, что изготовление лекарств из тканей и органов человека приравнивалось к производству обычных лекарственных средств.
Другим нововведением, которое в рамках этого же закона «проталкивает» г-жа Лахова, стала легализация в России фетальной терапии - изготовление лекарств из человеческих эмбрионов, убитых с помощью аборта.
«Фетальная терапия по доходности опережает проституцию и торговлю оружием»
Некоторые российские врачи до сих пор склоняют беременных женщин к абортам для того, чтобы получить ткани нерожденных младенцев - материалы для фетальной терапии, заявил директор Института демографических исследований Игорь Белобородов.В интервью порталу Православие.ру он сказал: «Фетальная терапия как криминальный бизнес по своей доходности опережает проституцию и торговлю оружием». <...>
«Здесь существуют определенные организационные связи. Например, приходит женщина, ожидающая ребенка, в некую консультацию, а ей там говорят: "Зачем тебе нищету плодить?!". Во многих случаях так заявляют именно потому, что используют неродившихся младенцев для фетальной терапии». Между тем беременная женщина, по словам Игоря Белобородова, очень уязвима и «полностью находится в заложниках у врача».
«Примерно половина абортов, сделанных под нажимом врача, имеют сугубо психологическую природу», - сказал Белобородов. <...>
По словам Белобородова, самое низкое число абортов за последние сорок лет в России было в 2005 году: тогда на 100 рождений приходился 121 аборт. В этом году 54,3% беременностей закончились искусственным прерыванием.
«Причем, это только официальные данные, - сказал Игорь Белобородов. - Есть еще огромный пласт частных клиник, где просто охотятся за нерожденным ребенком, прибегая к льготным условиям для аборта, скидкам, лживой рекламе о том, как полезно избавиться от беременности».
Справка АНН:
Фетальная терапия - использование тканей человеческого эмбриона после поздних абортов. Люди, строящие свой бизнес на фетальной терапии, ориентированы прежде всего на узкий круг богатых людей. Оно и понятно: вытяжки, приготовленные из эмбриона-младенца в тот момент, когда он еще жив , стоят очень дорого. Одна порция «взвеси» оценивается от 500 до 2000 долларов.
О фетальной терапии в России широко узнали после теле-скандала, разразившегося в январе 1996 года. Репортажи немецкой журналистки Ютты Раббе, о которых поведало НТВ, впервые предали огласке чудовищную деятельность так называемого Международного института биологической медицины (МИБМ), руководимого профессором Сухих.
Несмотря на то, что достоверных данных о механизме терапии фетальными тканями человека не существует, богатые старые продолжают выбрасывать деньги за препараты из младенцев. Гипнотизирует цена: если дорого, значит, эффективно. Во-вторых, существует кратковременная, разовая реакция организма, обусловленная, как считают специалисты, скорее всего «эффектом плацебо», иначе говоря, эффектом пустышки. Этакое возбуждение, которое очень скоро спадает, но создает иллюзию, что частые инъекции смогут закрепить этот одномоментный, эмоциональный эффект.
За рубежом, в частности, во Франции и Германии, эта терапия после ряда смертельных случаев запрещена как безнравственная и несущая вред здоровью женщин. Поздние же аборты «по социальным показаниям» и вовсе запрещены в 134 странах мира.
Фетальная терапия представляет собой новую изощренную разновидность людоедства. В ее основе лежит изъятие и использование тканей плода (fetus - лат. «плод»), - уже сформировавшегося в чреве матери ребенка, жизнь которого искусственно прерывается на поздних сроках беременности. Из фетальных - зародышевых - тканей головного мозга, половых желез, поджелудочной железы, печени и т.д. изготавливаются новые «лечебные» препараты. Предполагается, что переработанная «биомасса» из тканей человеческих тел представляет собой уникальное средство широкого спектра действия: от лечения синдрома Дауна и болезни Паркинсона - до бесплодия и импотенции, заболеваний нервной системы, поражений головного мозга, почек, а также средство омоложения стареющего организма, включая использование фетальных тканей в косметических целях. Развернута рекламная компания новым «средствам» лечения (см. бюллетень РАМН «Экспериментальная биология и медицина», в изданном приложении «Трансплантация фетальных тканей и клеток»).
Фетальная терапия относится к разряду трансплантологических манипуляций. Тем не менее, она в корне отличается от методов обычной трансплантации, при которой пересаживаются органы или умерших людей, не протестовавших против забора их органов при жизни, или добровольных доноров, дающих на это свое согласие. Лечению с помощью частей тела человеческих эмбрионов предшествует их предварительное убийство, совершенное вопреки всяким нравственным нормам и никакая предполагаемая польза от фетальной терапии не может оправдать убийство(аборт), а аборт не может рассматриваться как нечто, приносящее пользу, поскольку эта польза будет сродни каннибализму, который не могут оправдать никакие жизненные обстоятельства, даже голодная смерть.
С нравственной точки зрения распространение данного вида «лечения» свидетельствует о глубокой нравственной поврежденности и моральной деградации людей, к нему прибегающих. Фетальная терапия - предельно антиобщественное явление и циничное извращение предназначения медицины. Вред внедрения фетальной терапии для нравственного здоровья общества заключается также в том, что создает видимость якобы нравственного оправдания такого зла, как аборт - убийство нерожденных детей.
Фетальная терапия предполагает признание обществом целесообразности использования умерщвленных детей, убитых на поздних стадиях беременности, что подпадает под статью 105, п. 2 Уголовного Кодекса РФ «Об умышленном причинении смерти «в целях использования органов или тканей потерпевшего».
Помимо уголовного кодекса действие, так называемых «фетальщиков» противоречит со статьями закона «Трансплантации органов и (или) тканей». Вопрос о допустимости фетальной терапии следует рассматривать в контексте допустимости абортов.
биоэтика биомедицинский клятва гиппократ
Московские гинекологи предпочитают аборты
Сохраняться будешь?
Девушка в палате 2-й Гинекологической больницы смотрела словно не на нее, а куда-то мимо. Безучастный вид, бледное заплаканное лицо.
Мы тоже пытались, - отозвалась еще одна пациентка. - И я, и Галка вот, - она кивнула в сторону соседки, - только бесполезно все. Сказали “мертвый плод”. Здесь всем так говорят. А потом выскабливают ...
Вы можете сколько угодно убеждать себя, что с беременностью все нормально. Вам объяснят, что это не так, и найдут у будущего ребенка “патологию, не совместимую с жизнью”. Вы будете слышать, как бьется его сердце, а вам скажут: “мертвый плод” . Вас направят на искусственное прерывание беременности, хотя казалось, еще пять-шесть месяцев, и вас будет двое. Потому что ваш еще не родившийся малыш нужен не только вам...
Ваш ребенок нужен старику, у которого проблемы с потенцией.
Он нужен пожилой мадам, которая хочет выглядеть шестнадцатилетней.
Он нужен чиновнику - для повышения работоспособности.
Ведь лекарства из эмбриональных материалов способны творить чудеса.
“Он все равно умрет!”
Наташа Семенова ждала второго ребенка. Как положено, встала на учет в женской консультации, сдала бесчисленное количество анализов. До трех месяцев все было в порядке, женщина прекрасно себя чувствовала, плод развивался строго “по правилам”. На тринадцатой неделе беременности у Наташи начались периодические боли. Она поначалу не придала этому значения, но через три дня решила на всякий случай сделать УЗИ. По направлению из женской консультации она пришла во 2-ю Гинекологическую больницу.
Меня, честно говоря, очень напугали соседки по палате, - рассказывает Наташа. - Но я сначала подумала, что они расстроены из-за того, что беременность прервалась. Тем более, как потом выяснилось, одна из моих соседок теряет ребенка в этой гинекологии уже во второй раз. Я была уверена, что у меня все будет в порядке: дело в том, что точно такие же проблемы у меня были в первую беременность, но все прошло, и я нормально родила.
Через пару часов Наташу отправили в кабинет УЗИ. На стульях перед кабинетом сидели 12 женщин. Разного возраста, по большей части на поздних сроках беременности - от 19 до 23 недель. Дальнейшее выглядело как кошмарный сон.
Пока я ждала УЗИ, из кабинета выходили женщины, которые сидели в очереди передо мной и уже прошли исследование, - говорит Наташа. - Всего их было семь человек. Несколько женщин выходили в слезах и говорили, что УЗИ показало “мертвый плод”. Я думала, что схожу с ума. Потом подошла моя очередь, я вошла. Врач-узист очень быстро провел мне аппаратом по животу - это и минуты не заняло - и сказал: “Ну, мертвый он у тебя. Сильно не переживай, сейчас почистим, в следующий раз родишь”.
Я вам не верю! - сказала Наташа, стараясь держаться как можно спокойнее. - Вы врете. Не может быть такого, чтобы у всех был мертвый ребенок. Я сделаю УЗИ в другом месте.
Да что ты понимаешь? - возмутился эскулап. - Я тридцать лет делаю УЗИ. Отправляйся в палату!
Он назначил мне пенициллин, - говорит Наташа. - А я была уверена, что ребенок живой, и спросила у сестры, не повредит ли пенициллин - это ведь антибиотик . Само собой, она тоже на меня накричала, что, мол, нечего умничать, делай, что сказано. А соседки по палате объяснили, что пенициллин колют перед “чисткой”. То есть меня уже готовили к аборту.
Но избавляться от ребенка Наташа не собиралась. Она позвонила мужу, он забрал ее из больницы и сразу же отвез в поликлинику при Финакадемии - на повторное ультразвуковое исследование.
- Жив ваш ребеночек, - сказали Наташе в поликлинике. - Сердце бьется...
Наташина история меня ничуть не удивила, - говорит вице-президент Благотворительного фонда защиты семьи, материнства и детства Игорь Белобородов . - С подобными историями к нам обращаются с удручающей регулярностью. Схема одна и та же: на позднем сроке беременности - 20-25 недель, реже на небольшом сроке женщине делают УЗИ и говорят: “плод мертвый”, либо “беременность замершая” (не развивается), либо “патология плода”. И настойчиво предлагают аборт. Дальнейшее зависит от самой женщины: она может поступить так, как Наташа, - то есть обратиться к другому врачу и сделать повторный анализ, а может пойти на аборт. Что, к сожалению, чаще и происходит.
Наташа вернулась во 2-ю Гинекологическую больницу за вещами. Она просила выдать ей результаты анализов, но в ответ услышала стандартное: “На руки не даем, не положено” . А после зашла к тому самому врачу, который так настойчиво уверял ее - “плод мертвый”.
Я сделала УЗИ в другом месте, и мне сказали, ребенок живой!
- Ничего, - ответил специалист с тридцатилетним стажем. - Все равно умрет.
Ошибка с заранее обдуманным намерением
“Я боюсь обратиться в нашу районную женскую консультацию, так как уверена, что меня пошлют на аборт. Наша врач, если к ней приходит беременная женщина, почему-то всегда ищет причину, чтобы послать ее на аборт (слишком молода, слишком стара, второй ребенок никому не нужен и т.д.), и это не преувеличение, так как за аборт она берет с женщины деньги, а за ведение беременности ей никто не делает даже подарки”.
“На шестом месяце беременности мне сделали анализ крови на альфафетапротеин. Когда я пришла узнать результаты, меня пригласила в кабинет врач и сказала: “Превышение на несколько единиц. Это значит, у ребенка будут нарушения слуха или зрения. Я вам очень рекомендую сделать аборт”. Я, разумеется, не стала избавляться от ребенка, он родился совершенно здоровым, без всяких отклонений. Но все остальные месяцы беременности я просто сходила с ума”.
“Мне пытались выскоблить здорового ребенка - в 1998 году в 64-й больнице. Сейчас моей девочке 4 года”.
Эти письма никакой не эксклюзив. Подобных случаев в Москве сотни, если не тысячи. Опытные врачи-гинекологи тоже подтверждают эти факты.
Я несколько лет проработала в Центре перинатологии при 29-м роддоме, - говорит врач-гинеколог Ирина Клименко. - Когда приходили пациентки, направленные на позднее прерывание беременности из-за патологии плода, просто волосы вставали дыбом. Женщина с нормально развивающейся беременностью, все в норме с ребеночком, есть какие-то незначительные отклонения, которые, по большому счету, ни на что не влияют. А ее направляют на аборт - да еще на сроке 20-25 недель.
Да, на сроке 20 недель беременности вам могут абортировать здорового ребенка - из-за халатности или непрофессионализма гинеколога. Это всего лишь врачебная ошибка. Да, вам она стоила ребенка. Но от ошибок не застрахован даже гениальный врач. А еще беременные - особы неуравновешенные, легко впадают в панику и вообще склонны к фантазиям.
Только одно не вписывается в эту гладкую схему. Врачам-гинекологам очень выгодно ошибаться. Особенно - на втором триместре беременности пациентки.
Безотходное производство. Досье
В начале 90-х годов на базе Центра акушерства и гинекологии создается московский Международный институт биологической медицины. Возглавляет институт г-н Сухих, специалист в области так называемой фетальной терапии - иначе говоря, лечении с помощью препаратов, добытых из человеческих эмбрионов (fetus - по-латыни “плод”). Провозглашается очередная революция в медицине - еще бы, по заверениям доктора Сухих и его коллег, препараты из абортивного материала - практически панацея, “эликсир молодости”, а сфера их применения - от болезни Альцгеймера до импотенции . Добывается материал стандартно: женщины, собирающиеся сделать аборт (по медицинским либо социальным показаниям), пишут расписку: “...настоящим удостоверяю добровольное согласие на использование моего плода, полученного при бесплатной операции искусственного аборта, для научно-исследовательских целей с возможностью в дальнейшем их терапевтического применения”. Стоимость “терапевтического применения” впечатляет: одна инъекция препарата обходится в 500-2000 долларов. При этом чудодейственными биологическими свойствами зародыш обладает лишь в возрасте 14-25 недель.
Вот цитата из статьи о “новом слове в науке - фетальной терапии”. Год - 1996-й. “...Бесспорный лидер в области эмбриональной терапии - Международный институт биологической медицины. Используется этот метод и в других российских клиниках. НИИ педиатрии РАМН, НИИ трансплантологии и искусственных органов, ЦИТО им. Н.И.Пирогова, детская клиника ММА им. И.М.Сеченова - все они в той или иной степени прибегают к эмбриональной терапии”.
Триумфальное шествие чудо-препаратов прерывается неожиданно: выясняется, что Институт биомедицины взялся не только производить, но и продавать фетальные ткани. “Деятельность МИБМ, поставляющего эмбриональные ткани в США, - заявляют ученые на Президиуме РАМН в феврале 1997 года, - может вызвать обвинения России как члена Совета Европы в нарушении международных норм, запрещающих продажу фетальных тканей”. Через некоторое время в деле о торговле абортивными материалами возникают новые фигуранты - Российский научный центр акушерства и гинекологии и Центр репродукции человека.
30 июня 1998 года заканчивается срок действия лицензии, выданной центром “Мосмедлицензия” Международному институту биологической медицины (МИБМ) во главе с г-ном Сухих. Новой лицензии не выдается, старая не продляется.
Но к гонке за “абортивным материалом” подключаются теперь уже коммерческие организации. И всем требуется сырье.
Бизнес на “жертвах аборта” становится причиной совершенно уникального явления: среди женщин все популярнее становится профессия “человек-инкубатор”. Это дамы, которые зарабатывают себе на жизнь исключительно тем, что беременеют, а после проводят искусственные роды. По неофициальной информации “ходячему инкубатору” на всем протяжении беременности платят 150-200 долларов в месяц и снимают где-нибудь комнату. После аборта, сдав ценные зародыш и плаценту, женщина получает порядка 1000 долларов и, отдохнув, начинает все сначала. Максимальное количество таких беременностей - семь, после чего “инкубатор” теряет всякую способность к репродукции и зарабатывает кучу сопутствующих заболеваний. Мало кто из них доживает до 45 лет...
Скандал, связанный с продажей фетальных тканей, быстро утихает. Следующие три года проходят относительно спокойно. Что происходит на самом деле, не знает никто.
Но, как нам удалось выяснить, изготовление препаратов из абортивного материала не прекратилось. Наоборот, с уходом проблемы в тень конвейер лишь увеличил обороты.
Убивать не страшно
Из беседы с гинекологом-эндокринологом, кандидатом медицинских наук Ольгой Секириной:
- Можно ли говорить о том, что женщин намеренно отправляют на аборт на поздних сроках беременности?
- Да, именно так и происходит. Есть “прикормленные” медицинские центры. Если они видят женщину, у которой вероятность врожденных уродств у новорожденного больше, чем у остальных женщин более молодого репродуктивного возраста, то одну-двух в день направляют на искусственное прерывание беременности. Это не аборт, это преждевременные роды
. Им вводят в шейку матки специальный гель с простагландином, чем вызывают излитие околоплодных вод и выкидыш, или стимулируют преждевременные роды внутривенно. Материал этот тщательно сохраняется - даже околоплодные воды, даже если материал действительно с патологией. Потому что для омоложения организма и, скажем, улучшения потенции у пожилых мужчин это подходит. Из этих материалов производятся фетальные препараты. Применение таких препаратов стоит очень больших денег. Это целая сеть: материал извлекается, замораживается и передается по назначению - сейчас ведь много всякого рода предприятий, специализирующихся, скажем, на эмбриональной косметике.
А вам самой приходилось сталкиваться с подобными случаями?
Да, я сталкивалась с этим лично. Когда я “сидела” на скриннинговых УЗИ, ко мне непосредственно с этим подходили. Мол, если вы увидите возможность пороков плода, сразу направляйте к нам. Предлагали “серьезную доплату”, но я, разумеется, отказалась.
Как может происходить такого рода “операция”?
Скажем, у женщины заболел живот. Направили на УЗИ. Там говорят: “Ой, а у вас ребеночек мертвый, надо срочно искусственные роды”. А рождается ребеночек живой. Конечно, глубоко недоношенный, у нас таких не могут выходить, даже если хотят. И женщина уверена: “Я слышала, он закричал”. А ей так по-свойски: да нет, вам показалось, у нас тут детское отделение рядом. И если не разбираться, вы ничего не выясните и ничего не докажете. А что было? А ничего не было. У женщины произошел выкидыш. И все.
Какое оборудование необходимо для того, чтобы переработать абортивный материал в фетальные препараты?
Нужен один специалист - цитолог. Никакой огромной лаборатории не надо.
Вы можете как-то прокомментировать ситуацию, описанную Наташей?
Это полный беспредел, и, к сожалению, история вполне реалистичная. Все-таки раньше как-то маскировали все эти вещи: скажем, ставили возможные пороки плода так называемой группе риска, предлагали повторное исследование, на котором уже заявляли: все подтвердилось, у вас уродство плода. Но хватать молодых девчонок... Все-таки медицинское насилие почище ножа с пистолетом.
Итак, по свидетельству врача-профессионала, в Москве действует хорошо организованная разветвленная сеть по “добыче” эмбрионального материала и производству из него лекарственных и косметических препаратов. Механизм действия отработан до мелочей. Но, как и всякая развивающаяся отрасль, производство фетальных препаратов требует все больше сырья. Если сначала было достаточно “реальных” поздних абортов - когда действительно существовала угроза жизни матери либо уродство плода, несовместимое с жизнью, то уже через некоторое время материала стало не хватать. В ход пошла так называемая группа риска: беременные старше 30 лет, беременные с плохой наследственностью и т.д. А в последнее время, судя по всему, гинекологические больницы и женские консультации вообще перестали выполнять “план по поздним абортам”. И страшные диагнозы ставятся направо и налево - независимо от возраста и состояния здоровья женщины. Не исключено даже, что специалисты этого редкого “профиля” уверены, что делают доброе дело. Ведь чудо-препараты продлевают кому-то жизнь.
К слову, в подавляющем большинстве стран фетальная терапия запрещена. В России она процветает . Но главное даже не в этом. Для свежего абортивного материала, как выясняется, необходим сущий пустяк. Ошибочный диагноз узиста или не вполне достоверный результат анализа. Цена вопроса - 2000 долларов за одну инъекцию. Может, поэтому количество “ошибок” постоянно растет? Ведь если можно заработать на ошибке, то почему бы не ошибаться как можно чаще?
“Да поздних абортов кот наплакал! Процента полтора, не больше, от общего числа”, - отмахнутся врачи. Правда, они предусмотрительно не переводят маленькие проценты в абсолютные числа. По официальным данным, за последний год в России произведено около 6 млн. абортов. А полтора процента от шести миллионов - это 90 тысяч детей. “Всего” 90 тысяч детей - население города - ежегодно уничтожают поздними абортами. И никто не знает, скольких из этих 90 тысяч уничтожили за деньги.
Добро пожаловать на аборт
Она долго не соглашалась встречаться с журналистом. Семь лет Екатерина Олеговна проработала акушеркой на “скорой помощи” и вдруг, неожиданно для всех, решила уволиться и... уйти в монастырь. Возможно, то, что рассказала Екатерина Олеговна, никак не связано с фетальной терапией. Но если такая связь все же есть, придется признать, что “аборт-машина” пытается вовлечь в орбиту своей деятельности службу экстренной помощи.
Лаборатория для работы со стволовыми клетками и фибробластами
- Не так давно моей подруге - тоже акушерке - предложили новую работу, - говорит Екатерина Олеговна. - Речь шла об обычном заборе анализов - надо было всего лишь брать кровь у беременных женщин. Нагрузка - пять часов в день, зарплата - 10 тысяч рублей в месяц, по нашим меркам просто невероятная. Место будущей работы - Центр планирования семьи и репродукции (ЦПСИР), что на Севастопольской. Она попыталась выяснить, за что, собственно, собираются платить такие деньги. И человек, который предложил ей эту работу, ответил: “У нас в ЦПСИР села какая-то контора. Они платят очень большую арендную плату. Эти анализы зачем-то нужны им. Ты можешь позвонить непосредственно туда и все узнать”. Она позвонила, и какая-то женщина из таинственной “конторы” объяснила, что речь идет о беременных женщинах, а 10 тысяч в месяц - это лишь начало. Подруга поинтересовалась, что будет впоследствии с этими женщинами. Получила ответ: “90 процентов беременных пойдут на прерывание ”. Разумеется, она отказалась, мы поговорили об этом, поохали-поужасались и забыли. А в июле у нас на работе объявляют: планируется общее совещание акушеров “скорой помощи” - быть всем, совещание курируется главврачом, он чуть ли не по головам всех сосчитает. В общем, страху навели. Собрались все акушеры со всех подстанций. Пришел на это совещание главврач ЦПСИР. Около двух часов рассказывал о своем центре: чем они занимаются, как роды принимают и т.д. В общем, информация, которая среднему медперсоналу, по большому счету, не нужна. А к концу совещания объявляет: у нас, мол, в центре теперь будет генетическая лаборатория. Одна уже действует на Опарина, 4, - это Центр акушерства и гинекологии, вторая - в клинике на Большой Пироговке. Специализация лаборатории - мертворожденные, зародыши с генетическими патологиями и болезнь Дауна. Главврач очень подробно рассказал, что им удается выявлять нарушения на стадии внутриутробного развития и “избавлять женщин от этих проблем”. Естественно, если ставится диагноз “болезнь Дауна”, женщина сразу же направляется на прерывание беременности. И у многих создалось ощущение, что приглашали всех как раз для того, чтобы прорекламировать эти “генетические лаборатории”. Во всяком случае, нас просили направлять женщин с подозрением на патологию плода именно туда . Когда я все это прослушала, у меня четко сложилось ощущение: новая генетическая лаборатория как-то связана с той работой, которую предлагали моей подруге.
Разумеется, ни в этом совещании, ни в предложениях главврача ЦПСИР нет никакого криминала. Но кто поручится за порядочность каждого конкретного врача? Или за профессионализм генетика? И что за странная “контора” предлагает десять тысяч рублей за забор крови из вены, который стоит максимум три?
Живой ребенок - сплошные убытки. На нем не заработаешь. А вот такие страшные для любой женщины слова, как “патология”, “уродство” и “мертвый плод”, - первый шаг к постоянному доходу. Последним шагом на пути к деньгам будет смерть нерожденных.
Светлана МЕТЕЛЕВА. "Московский комсомолец"
